- Девушка, на вас жук какой-то! Можно я его уберу? - раздается девичий голосок за спиной. Взмах ладошки и жук уже на полу вагона - растеряно крутится на месте, не понимая, где он.
Стою, смотрю с интересом на незваного гостя, пытаясь с высоты своего роста разглядеть, что он за зверь такой. Красивый жучок, темно-красненький, блестящий... Вагон качается, вокруг топчется десяток ног. Не знаю, сколько живут жуки, не знаю, что это за жук. Но ведение хрустнувшего хитинового панциря вызывает яростный внутренний протест. Я же его сюда принесла - я вроде как за него в ответе. Поднять его с пола - миссия невыполнима. Выпустить поручень, нагнуться и поднять жука в качающемся переполненном вагоне - трюк достойный Копперфильда. Ладно, спасение утопающий - дело лап самих утопающий. Пододвигаю к жуку край туфли, и полностью согласный со мной жук быстренька вскарабкивается мне на ногу. Инстинкт гонит его вверх, где я и сгребаю его в кулак.
Потом мы с жуком полтора часа едем в метро. Я чувствую как в занемевших пальцах скребется маленькая жизнь и думаю только о том, чтоб не уронить, не выпустить, не сжать слишком сильно.
Через полтора часа мучений целый и невредимый жук аккуратно посажен на листик в скверике, а я буквально на последней минуте успеваю забежать в офис.
В лифте обдумываю, что жук наверное отходит от шока и думает, что это были самые страшные часы в его жизни - в темноте, грохоте, зажатым в горячей ладони. И вряд ли понимает, что выиграл жизнь.
Потом приходит мысль, что возможно он бы остался цел и без моего вмешательства - уполз бы под лавку и вылетел где-нибудь в депо. Оправданы ли были полтора часа его мучений или нет - ведомо лишь мирозданию.
Но мне спокойнее знать, что жук где-то там на листике.