Мне иногда снятся странные, очень реалистичные сны, в которых я живу чужой жизнью. Как будто я вдруг оказываюсь в чужом теле с чужой памятью: помню, что делала вчера, месяц назад, год назад, как познакомилась с людьми, которые рядом, знаю, что должна сделать, люблю кого-то из этого мира, даже если он не присутствует во сне, то я знаю о его существовании, скучаю или жду. При этом о своём реальном мире и реальном «я» я не помню, и, кажется, даже не знаю. Иногда поступки и эмоции моего «персонажа» настолько мне чужды, что, проснувшись я с трудом понимаю мотивацию, удивляюсь, а то и ужасаюсь. Особенно часто это бывает когда персонаж, за которого я вижу и чувствую, оказывается противоположного пола.

В очередном сне впечатлил один очень интересный момент.
Сам сон был не особо интересный. Рассказываю, исключительно для наглядности самого момента. Снилось некое постапокалипсическое будущее со всеми положенными атрибутами – разрозненные поселения, остатки технологий вперемешку с орудиями каменного века, выжженные пустыни, мутанты …( «Безумный Макс», «Власть огня» и иже с ними..). Поперлись мы втроем в какие-то заброшенные шахты искать уцелевшее оборудование и вообще все, что в быту сгодится. Нагрузили на вагонетку и повернули домой. Тут у вагонетки что-то там ломается, двое моих спутников остаются чертыхаться и чинить, а та, чьими глазами я этот мир видела, решает пойти домой пешком напрямик. Направление мы с ней (поскольку сознание у нас общее) представляем хорошо, к поселку нашему как раз ведет широкая горная извилистая дорога, покрытая какой-то странной белой пылью, вызывающей смутные ассоциации с радиацией. Дорога так резко идет под уклон, что приходится бежать, а не идти. И вдруг заканчивается крутым обрывом. А на другой стороне дорога продолжается и уже виден наш поселок. И вот я (или она) сижу, свесив ноги на краю обрыва, рассматриваю следы от железных гусениц на почти отвесном склоне, и лежащую внизу груду железа, эти следы оставившую. И размышляю чего ради надо было строить дорогу с таким уклоном кончающуюся обрывом. Это ж чистая ловушка – из-за поворота как вылетишь, так вниз и полетишь. Еще какие-то железяки по краям дороги торчат ржавые.
Думаю я про всё это, поражаюсь несуразности такой дороги, вздыхаю, повисаю на руках, ухватившись за железяку и начинаю осторожно сползать на животе по склону, обдирая по пути всё, что можно, начиная от пальцев и кончая коленями.
Так собственно ради чего всё это рассказано. Когда я проснулась, и перед глазами встал этот обрыв, моментально пришло понимание того, что там был мост. А железяки – уцелевшие опоры. Никакая не ловушка, а просто разрушенный мост.
Так вот мой персонаж из сна про мосты ничего не знал. И железяки были просто непонятными железяками. Зато он знал, что скоро старейшине надо платить налоги и поэтому то они и поперлись на эти шахты. Знал, что по дну обрыва бродят стаи одичавших собак, но сейчас день, и они не появятся. А где-то справа от поселка радиоактивные топи – там живут хищные летучие твари и туда не надо соваться даже днём. Все эти и другие знания о своём мире были для этого персонажа естественны, а вот знания про мосты не было.
Если сны это игра подсознания, то моё подсознание сыграло на бис. Оно создало не только вымышленный мир, но и полностью стерла память о моём реальном мире. Такое собственно и раньше было, но вот такой наглядный пример, как с этим мостом приснился впервые.

Пишет  Белая кошечка:

флешмоб..

URL записи

Е. и Л. Лукины.
Виток спирали (Пещерная хроника 001)

Трудно сказать, кто первый заметил, что Миау (Сын Пантеры) уклоняется от поедания лишних соплеменников. Во всяком случае, не Хряп. Хряп (или Смертельный удар) был вождем племени и узнавал обо всем в последнюю очередь. От Уввау (Сына Суки).
Так случилось и в этот раз.
- Брезгуешь? - хмуро осведомился Хряп.
- Нет, - вздохнул Миау. - Просто неэтично это.
По молодости лет он обожал изобретать разные слова.
- А неэтично - это как?
- Ну, нехорошо то есть...
Хряп задумался. Когда он съедал кого-нибудь, ему было этично. Иногда даже слишком этично, потому что кусок Хряпу доставался самый увесистый.
- Ну-ну... - уклончиво проворчал он, но спорить с Миау не стал. А зря. Потому что вскоре ему донесли, что Сын Пантеры Миау отказался есть представителя враждебного племени.
- А этих-то почему неэтично?! - взревел Хряп.
- Тоже ведь люди, - объяснил Миау. - Мыслят, чувствуют... Жить хотят.
Хряп засопел, почесал надбровные дуги, но мер опять не принял. И события ждать не заставили. Через несколько дней Миау объявил себя вегетарианцем.
- Неэтично, - говорил он. - Мамонта есть нельзя. Он живой - он мыслит, он чувствует...
И лопнуло терпение Хряпа. Миау не был съеден лишь потому, что сильно исхудал за время диеты. Но из племени его изгнали.
Поселившись в зеленой лощинке, он выкапывал коренья и пробовал жевать листву. Жил голодно, но этично.
А вокруг лощинки уже шевелились кусты. Там скрывался Уввау (Сын Суки). Он ждал часа, когда вегетарианец ослабеет настолько, что можно будет безнаказанно поужинать за его счет.
А Миау тем временем сделал ужасное открытие: растения тоже чувствуют! И, возможно, мыслят! (Изгнанника угораздило набрести на стыдливую мимозу.)
Что ему теперь оставалось делать? Камни были несъедобны. И Миау решил принципиально умереть с голоду.
Он умирал с гордо поднятой головой. Три дня. На четвертый день не выдержал - поймал Сукина Сына Уввау и плотно им позавтракал. Потом вернулся к сородичам и больше глупостями не занимался.
А через несколько лет, когда Хряпа забодало носорогом, стал вождем племени.


Еще 4 хроники:
www.litportal.ru/genre40/author3475/read/page/2...

Е. и Л. Лукины.

СПРОСИ У ЦЕЗАРЯ

Господа судьи! Господа присяжные заседатели!
Представленное здесь уголовное дело далеко не так просто, как это может показаться на первый взгляд.
Я утверждаю, что преступления не было вовсе. Был лишь не приведенный в исполнение умысел. Ибо если преступление все-таки было, то где его плоды? Где причиненный ущерб? Где жертва, наконец?
Да, мой подзащитный отправился в неолит и преподал кроманьонцам основы квантовой механики! И что же? Как показала экспертиза, державный ход истории не изменился. Да, господа, не изменился! События наступали в прежней последовательности и в назначенное время. Был Вавилон, была Спарта, был Древний Рим! И Юлий Цезарь с восхитительной точностью - секунда в секунду - был зарезан в сенате заговорщиками!..
А то, что резали его именно лазером... Да какая ему была разница, чем его резали!

ШЕРШЕ ЛЯ БАБУШКУ

Парадокс, говорят они, это когда ты отправляешься в прошлое и убиваешь там своего дедушку до того, как он встретился с твоей бабушкой.
Раз не было дедушки, то, значит, не было и отца, а если не было отца, то возникает вопрос: кто же в таком случае отправился в прошлое и убил там своего дедушку?
Желая внести ясность в эту запутанную научную проблему, я приобрел подержанную машину времени и, прихватив тяжелую лопату, отправился в прошлое.
И вы думаете - хоть что-нибудь изменилось?
Бабушка, конечно, вышла замуж за другого, но что толку, если в результате у них все равно родился мой отец!
Теперь я сижу в одиночке и думаю: за что я кокнул дедушку? За что я убил лопатой этого рыжего наивного человека, вдобавок не имеющего ко мне никакого отношения!
Бабушку надо было кокнуть, бабушку!..

Любовь Лукина, Евгений Лукин

Государыня

По роду службы ему часто приходилось вторгаться в мир чьих-либо грез и, причинив этому миру по возможности минимальный ущерб, приводить человека обратно – в реальную жизнь.
Проклятая, признаться, должность…
Вот и сейчас – ну что это за строение возвышалось перед ним? Храм не храм, дворец не дворец – нечто безумно вычурное и совершенно непригодное для жилья.
Он осторожно тронул костяшками пальцев металлическое кружево дверей, и все же стук получился громким и грубым. Как всегда.
С минуту все было тихо. Потом из глубины дворца послышались быстрые легкие шаги, тревожный шорох шелка – и двери отворились. На пороге, придерживая створки кончиками пальцев, стояла синеглазая юная дама ошеломительной красоты.

– Фрейлина государыни, – мелодично произнесла она, с удивлением разглядывая незнакомца.

«С ума сошла! – обескураженно подумал он. – Да разве можно окружать себя такими фрейлинами!»

читать дальшеВ двух словах он изложил причину своего появления.

– Государыня назначила вам встречу? – переспросила фрейлина. – Но кто вы?

– Государыня знает.

Синеглазая дама еще раз с сомнением оглядела его нездешний наряд. Незнакомец явно не внушал ей доверия.

– Хорошо, – решилась она наконец, – Я проведу вас.

И они двинулись лабиринтом сводчатых коридоров. Он шел, машинально отмечая, откуда что заимствовано. Таинственный сумрак, мерцание красных лампад… И хоть бы одна деталь из какого-нибудь фильма! Можно подумать, что государыня вообще не ходит в кино.

– А где у вас тут темницы? – невольно поинтересовался он.

– Темницы? – изумилась фрейлина. – Но в замке нет темниц!

– Ну, одна-то по крайней мере должна быть, – понимающе усмехнулся он. – Я имею в виду ту темницу, где содержится некая женщина…

– Женщина? В темнице?

– Да, – небрежно подтвердил он. – Женщина. Ну, такая, знаете, сварливая, без особых примет… Почти каждую фразу начинает словами «Интересное дело!..»

– Довольно вульгарная привычка, – сухо заметила фрейлина. – Думаю, государыня не потерпела бы таких выражений даже в темницах… если бы они, конечно, здесь были.

* * *
Коридор уперся в бархатную портьеру. Плотный тяжкий занавес у входа…

– Подождите здесь, – попросила фрейлина и исчезла, всколыхнув складки бархата.

– Государыня! – услышал он ее мелодичный, слегка приглушенный портьерой голос. – Пришел некий чужестранец. У него странная одежда и странные манеры. Но он говорит, что вы назначили ему встречу.

Пауза. Так… Государыня почуяла опасность. Никаким чужестранцам она, конечно, сегодня встреч не назначала и теперь лихорадочно соображает, не вызвать ли стражу. Нет, не вызовет. Случая еще не было, чтобы кто-нибудь попробовал применить силу в такой ситуации.

– Проси, – послышалось наконец из-за портьеры, и ожидающий изумленно приподнял бровь. Голос был тих и слаб – как у больной, но, смолкнув, он как бы продолжал звучать – чаруя, завораживая…

– Государыня примет вас, – вернувшись, объявила фрейлина, и ему показалось вдруг, что говорит она манерно и нарочито звонко. Судя по смущенной улыбке, красавица и сама это чувствовала.

Поплутав в складках бархата, он вышел в зал с высоким стрельчатым сводом. Свет, проливаясь сквозь огромные витражи, окрашивал каменный пол в фантастические цвета. В тени у высокой колонны стоял резной деревянный трон – простой, как кресло.

Но вот вошедший поднял глаза к той, что сидела на троне, и остановился, опешив.

Все было неправильно в этом лице: и карие, небольшие, слишком близко посаженные глаза, и несколько скошенный подбородок, да и нос излишне длинноват…

Каким же образом все эти неправильные, некрасивые черты, слившись воедино, могли обернуться столь тонкой, неповторимой красотой?!

– Простите за вторжение, государыня, – справясь с собой, заговорил он, – но я за вами…

– Я поняла… – снова раздался этот странный глуховатый голос, после которого все остальные голоса кажутся просто фальшивыми.

– Вы выбрали крайне неудачное время для уединения… – Он чуть ли не оправдывался перед ней.

Не отвечая, государыня надменно и беспомощно смотрела куда-то в сторону.

– Мне, право, очень жаль, но…

– Послушайте! – яростным шепотом вдруг перебила она. – Ну какое вам всем дело!.. Даже здесь! Даже здесь от вас невозможно укрыться!.. Как вы вообще посмели прийти сюда!

И что-то изменилось в зале. Видимо, освещение. Многоцветные витражи побледнели, краски начали меркнуть.

– Ну что делать… – мягко ответил он. – Работа.

– Паршивая у вас работа! – бросила она в сердцах.

Пришелец не обиделся. В мирах грез ему приходилось выслушивать и не такие оскорбления.

– Да, пожалуй, – спокойно согласился он. – Но, знаете, не всегда. Дня три назад, к примеру, я получил от своей работы истинное наслаждение – отконвоировал в реальность вашего замдиректора.

– Что?.. – Государыня была поражена. – Замдиректора?.. И какие же у него грезы?

– Жуткие, – со вздохом отозвался он, – Все счеты сведены, все противники стерты в порошок, а сам он уже не заместитель, а директор. Предел мечтаний…

– А вы еще и тактичны, оказывается, – враждебно заметила государыня. – Зачем вы мне все это рассказываете? Развлечь на дорожку?

Стрельчатые высокие окна померкли окончательно, в огромном холодном зале было пусто и сумрачно.

– Пора, государыня, – напомнил он. – Вы там нужны.

– Нужна… – с горечью повторила она. – Кому я там нужна!.. Если бы вы только знали, как вы не вовремя…

– Но вас там ищут, государыня.

Похоже, что государыня испугалась.

– Как ищут? – быстро спросила она. – Почему? Ведь еще и пяти минут не прошло.

Он посмотрел на нее с любопытством.

– Вы всерьез полагаете, что отсутствуете не более пяти минут?

– А сколько?

– Два с половиной часа, – раздельно выговорил он, глядя ей в глаза.

– Ой! – Государыня взялась кончиками пальцев за побледневшие щеки. – И что… заметили?

– Ну конечно.

* * *
Портьера всколыхнулась, и вошла синеглазая красавица фрейлина. Красавица? Да нет, теперь, пожалуй, он бы ее так назвать не рискнул. «В них жизни нет, все куклы восковые…» – вспомнилось ему невольно.

– Государыня! К вам Фонтанель!

Стрельчатые окна вспыхнули, камни зала вновь озарились цветными бликами, и стоящий у трона человек закашлялся, чтобы не рассмеяться.

Стремительно вошедший Фонтанель был строен и пронзительно зеленоглаз. Немножко Сирано, немножко Дон Гуан, а в остальном, вне всякого сомнения, какой-нибудь сорванец из переулка, где прошло детство и отрочество государыни. Придерживая у бедра широкую, похожую на меч шпагу, он взмахнул шляпой, одно перо на которой было срезано и, надо полагать, клинком.

– Я прошу извинить меня, Фонтанель, – явно волнуясь, начала государыня. – Поверьте, я огорчена, но… Срочное государственное дело…

Мастерски скрыв досаду, зеленоглазый бретер склонился в почтительном поклоне, но взгляд его, брошенный на пришельца, ничего хорошего не обещал. Цепкий взгляд, запоминающий. Чтобы, упаси боже, потом не ошибиться и не спутать с каким-нибудь ни в чем не повинным человеком.

– Это… лекарь, – поспешно пояснила государыня, и взор Фонтанеля смягчился. Теперь в нем сквозило сожаление. «Твое счастье, что лекарь, – отчетливо читалось в нем. – Будь ты дворянин…»

* * *
– Да вы хоть знаете, что такое «фонтанель»? – тихо и весело спросил пришелец, когда они вдвоем с государыней выбрались из зала.

– Не знаю и знать не хочу! – отрезала она.

Лабиринт сводчатых переходов вновь натолкнул его на мысль о темнице, где должна была по идее томиться сварливая женщина без особых примет, однако от вопроса он решил тактично воздержаться.

Вскоре они пересекли ту неуловимую грань, за которой начинается реальность, и остановились в пустом прокуренном коридоре. Дверь отдела была прикрыта неплотно.

– Слышите? – шепнул он. – Это о вас…

– Интересное дело! – вещал за дверью раздраженный женский голос. – Мечтает она! Вот пускай дома бы и мечтала! Она тут, понимаешь, мечтает, а мне за нее ишачить?..

– Так а что ей еще остается, Зоя? – вмешался женский голос подобрее. – Страшненькая, замуж никто не берет…

– Интересное дело! Замуж! Пускай вон объявление в газету дает – дураков много… Интересное дело – страшненькая! Нет сейчас страшненьких! В джинсы влезла – вот и фигура. Очки фирменные нацепила – вот и морда… А то взяла манеру: сидит-сидит – и на́ тебе, нет ее!..

Государыня слушала все это, закусив губу.

– Знаете, – мягко сказал он, – а ведь в чем-то они правы. Если бы время, потраченное вами в мире грез, использовать в реальной жизни… Мне кажется, вы бы достигли желаемого.

– Чего? – хмуро спросила она. – Чего желаемого?

Он вздохнул.

– Прошу вас, государыня, – сказал он и толкнул дверь кончиками пальцев.

В отделе стало тихо. Ни на кого не глядя, государыня прошла меж уткнувшимися в бумаги сотрудницами и села за свой стол.

* * *
С горьким чувством выполненного долга он прикрыл дверь и двинулся прочь, размышляя о хрупких, беззащитных мирах грез, куда по роду службы ему приходилось столь грубо вторгаться.

Свернув к лестничной площадке, он услышал сзади два стремительных бряцающих шага, и, чья-то крепкая рука рванула его за плечо. Полутемная лестничная клетка провернулась перед глазами, его бросило об стену спиной и затылком, а в следующий миг он понял, что в яремную ямку ему упирается острие широкой, похожей на меч шпаги.

– Вы с ума сошли!.. – вскричал было он, но осекся. Потому что если кто и сошел здесь с ума, так это он сам. На грязноватом кафеле площадки, чуть расставив ботфорты и откинув за плечо потертый бархат плаща, перед ним стоял Фонтанель.

– Как вы сюда попали?.. – От прикосновения отточенного клинка у него перехватило горло.
– Шел за вами. – Зеленоглазый пришелец из мира грез выговорил это с любезностью, от которой по спине бежали мурашки. – Сразу ты мне, лекарь, не понравился… А теперь, если тебе дорога твоя шкура, ты пойдешь и вернешься сюда с государыней!..

Сын сидит в плохом настроении и бубнит "все надоели, вот возьму и убегу". Мне бубнеж надоедает я говорю "Беги. До первого маньяка. Вот был такой Чикатило - кучу мальчиков переловил и поубивал пока самого не поймали. А сколько еще маньяков не пойманых - никто не знает". Сын очень серьезно задумывается и говорит с укором "Ну ты ж мне про это не говорила!!!"
Вот теперь сижу в легком шоке и думаю - про что еще я ему не говорила???

КОЛДУНЬЯ

Я - Эва, и страсти мои велики:
Вся жизнь моя страстная дрожь!
Глаза у меня огоньки-угольки,
А волосы спелая рожь,
И тянутся к ним из хлебов васильки.
Загадочный век мой - хорош.

читать дальшеВидал ли ты эльфов в полночную тьму
Сквозь дым лиловатый костра?
Звенящих монет от тебя не возьму, -
Я призрачных эльфов сестра...
А если забросишь колдунью в тюрьму,
То гибель в неволе быстра!

Ты рыцарь, ты смелый, твой голос ручей,
С утёса стремящийся вниз.
От глаз моих темных, от дерзких речей
К невесте любимой вернись!
Я, Эва, как ветер, а ветер - ничей...
Я сон твой. О рыцарь, проснись!

Аббаты, свершая полночный дозор,
Сказали: "Закрой свою дверь
Безумной колдунье, чьи взоры позор.
Колдунья лукава, как зверь!"
- Быть может и правда, но темен мой взор,
Я тайна, а тайному верь!

В чем грех мой? Что в церкви слезам не учусь,
Смеясь наяву и во сне?
Поверь мне: я смехом от боли лечусь,
Но в смехе не радостно мне!
Прощай же, мой рыцарь, я в небо умчусь
Сегодня на лунном коне!
(М.Цветаева)

Мужчин можно условно разделить на 3 вида:
1. Обнять и плакать
2. Поймать и трахать
3. Поржать и убежать
(с)

Знакомый заявил, что попадает под всё три и подсказал 4-ю - Никогда никогда не трогать.

В Новгороде обедали в кафе в компании местных воришек. Особо нахальные умудрялись на бреющем полете таскать еду чуть ли не с вилки.

А у кремля возле лотков ходило вот такое крохотное одинокое игрушечное создание и жалобно попискивало.

На обратном пути создание всё еще было на месте - слегка намокшим под дождем и совсем несчастным. Оставить его там было выше лисих сил и пришлось долго убеждать девочек продавцов отдать именно этого - лапки были замотаны полиэтиленом и отматывать их девочкам очень не хотелось. И только убедившись, что ни севшие батарейки ни грязная лапка покупательницу не испугает, они сдались и со вздохом "ну надо же" рыжика отдали. Теперь он ходит по квартире и пищит уже не жалобно, а нахально. Как положено домашнему коту.
В торговых рядах нашла потрясающей красоты авторские стеклянные бусы.
А в магазинчике вот такую позитивную лису.


Еще один очень приятный момент. Встретила человека, которого очень надеялась увидеть. Очаровательную женщину с красивым именем Виола. Год назад мы с Иммернот пересеклись с ней в сети и даже познакомились в реале. Но на этом общение закончилось. Я специально завела акаунт на Привет.ру, где у неё дневник - что б иногда заходить погреться её теплом и унести чуть-чуть её света. Но на два дневника меня не хватает, а её открыт только для друзей. Поэтому я иногда просто захожу посмотреть фотки в альбоме и порадоваться за них всех. Это один из тех случаев, когда я влюблена в человека независимо от пола. Она меня восхищает, завораживает и заставляет верить и в счастье, и в любовь... Это странное чувство - когда любишь как лучшую подругу незнакомого человека, но со мной такое бывает.
Подходить и пытаться здороваться в этот раз не стала - просто издали полюбовалась на них всех - маму, папу и двух крох. И в очередной раз восхитилась идущему от неё ощущению гармонии и какой-то магической особой женской силы. Всё-таки до чего потрясающий светлый человек.

Что Выборг – мекка реконструкторов все знают. А что под Выборгом потрясающе красивые места вы знали? Там просто сказочная природа. Я впервые поняла, что лес может быть другим – не мокрым, сумрачным, заросшим подлеском и заваленным буреломом, сквозь который надо продираться. А вот таким – сухим, прозрачным, золотым, просвеченным солнцем, покрытым блестящим ковром из брусничных листьев с вересковой розовой пеной на опушках. С завораживающими россыпями валунов, поросших мхом, так похожих на окаменевших троллей. Нет, я люблю и наш лес , населенный кикиморами и лешими … Но этот лес троллей…Словно кусочек скандинавии. Это то, о чем я только слышала в песнях бардов…

Распластавшись на скале,
Где никто доныне не был,
Сосны, лежа на земле,
Головой упали в небо.

Можжевеловая плоть,
Перекрученные руки,
Стоит палец уколоть -
Кровь брусничная проступит.

Я могла бы наверно весь день просто лежать среди вереска и брусники и золотых сосновый стволов и смотреть на небо сквось хвойную крышу.

А сам Выборг… Не то чтобы он мне не нравился. Он мне просто чужд. Весь насквозь европейский начиная от древних стен и заканчивая модой нынешних жителей. Все от детей до бабушек одеты по европейски холодно-стильно. В Москве так не одеваются. Есть дресс-код для работы и некое миксовое раздолбайство для всего оставшегося времени. Такого блекло-утонченного чувства стиля у основной массы москвичей нет и в помине. ( Разве так одевается Сандакан - не зря она кажется немного нездешней). При всей красоте, историчности и близости к Европе я не смогла бы жить в этом городе.

А вот к Новгороду у меня совершенно иные эмоции. Он словно открывает объятия и берет на ладони. Он заботливо укрывает улицами от ветра и карнизами от дождя… Если Выборг – лед и холод, то Новгород – солнце и свет. Там выдержанность и вежливость, тут радушие и бесшабашность. И он тоже красив. Кремль, купола соборов и церквей, забавные скульптуры на улицах… От реки зачаровывающее ощущение мощи и спокойной силы - сын категорически сказал «Море!». А от берегов веет такой историей, что кажется что вот сейчас увидишь скачущих всадников или пришвартованные ладьи… Новгород - тоже сказка. Былинная -горделиво-спокойная и певучая.
Гуляли, отдыхали, ездили на теплоходе по реке Волхов до Словенского моря - озера Ильмень. Удивлялись на многолюдный пляж и купающихся при довольно прохладной погоде. Море удовольствия и положительных эмоций.

Фотки.

читать дальше
Вереск, сосны и брусника


Башмаки тролля



Выборг
Граффити на стене



Выборгский замок



Великий Новгород


Скульптуры на улицах - кошки на карнизе жилого дома , мишка на набержной и девочка на мосту.


Ресторан-парусник и пляж.



Река Волхов. Путь "из варягов в греки"

Фонтаны